|
|
 |
 Уимблдон– 2007: пресс - конференция после первого матча
Первый круг: Мария Шарапова – Юн-Янь Чан 6:1, 7:5
Вы довольны матчем?
Мария: Я была довольна тем, как начала матч, как контролировала ход игры.
Во втором сете я не чувствовала, что делаю то же самое.
Действовала немного пассивно, особенно на ее второй подаче, которую я действительно хорошо атаковала в первом сете, а во втором по большому счету не смогла извлечь из
нее преимущества. Думаю, в этом, очевидно, была разница в сетах, особенно в счете.
Вы понимали во время второго сета, что действуете не так, как в первом, но не могли изменить этого?
Мария: Мне кажется, я начала об этом думать ближе к концу второго сета.
Я довольно хорошо подавала, удерживала свою подачу, когда это было нужно. Проиграла тот один брейк во втором.
Но кроме этого, если посмотреть на то, в чем именно заключалась разница между сетами, так это в том, я думаю, что я не была агрессивна в геймах на приеме (во втором сете).
Казалось, Вы были больше недовольны собой, чем отпором, который Вам оказывался с другой стороны сетки. В чем была причина, в особенности во втором сете?
Мария: Я не была недовольна, нет, совсем нет.
Мы все знаем, как Вы любите соревнования. Но если бы Вы взяли 8-10 недельный перерыв, избавились бы от проблемы с плечом, пропустили бы ЮС Опен, много турниров, которые Вам бы не хотелось пропустить. Но в долгосрочной перспективе разве это не было бы самым правильным решением для Вас?
Мария: Нет, потому что врачи говорят, что на самом деле неважно, возьму я перерыв или нет. Не знаю, почему, но они говорят, что если я могу играть с этим, если боль не слишком сильная… Они говорят, что это больше вопрос силовой нагрузки на эти мышцы, которой очень важно будет заняться после этого турнира. Возможно, в течение 3-х недель, когда у меня не будет соревнований, я буду много заниматься силовой нагрузкой. Сейчас во время турниров и одной недели, которая есть между турнирами, я не могу позволить себе работать с весом в 15 фунтов. Я могу делать упражнения с экспандером, разные вещи для защиты от травм и для восстановления. То есть, в основном, делать то, что позволит избежать травм. Но вообще для того, чтобы мои плечи и верхняя часть туловища были в порядке, я думаю, мне нужно немного больше заниматься силовой нагрузкой, на которую, надеюсь, у меня будет время.
Если после этих 3-х недель, что Вы будете усердно работать (над тем, что Вы сказали), к турнирам в Сан Диего, в Стэндфорде, Вы все же не почувствуете заметного улучшения, Вы можете изменить свое решение о том, что Вам следует делать?
Мария: Тогда я буду думать о том, что мне делать дальше. Я хочу сказать, ведь я не выступала, не сыграла ни одного турнира на протяжении примерно 2-х месяцев, что довольно длительный срок.
То есть Вы вообще не играли в теннис на протяжении 2-х месяцев?
Вы так молоды, впереди у Вас столько лет карьеры. Нет ли опасности того, что эта проблема может затянуться на 2-3 года?
Мария: Пока врачи разрешают мне играть... После турнира в Майами я сделала томографию, и мне сказали: «У тебя довольно серьезная травма. Ты можешь либо взять перерыв на 8 недель, либо сделать укол, который позволит ускорить выздоровление». Укол, конечно, был более оптимальным решением.
Вы можете, в принципе, сделать еще один укол в этом году, если это потребуется, в середине лета или осенью?
Мария: Я стараюсь избегать уколов, насколько это возможно.
Потому что?
Мария: Ну, во-первых, я ненавижу иголки. Во-вторых, думаю, кортизон не очень полезен для организма, особенно в 20 лет.
Вы можете играть на максимуме сейчас? Вы привыкли к боли? Вы можете сказать, что Вы будете мощно подавать, полностью вкладываться в удар справа, забудете о боли, это то, что Вам нужно сделать во время матча?
Мария: В некоторые дни я чувствую себя лучше. В другие – я не столь уверена в своей руке. Во время этого турнира я буду принимать противовоспалительные, если потребуется. Особенно в такую погоду, когда так холодно, мячи тяжелые, даже тяжелее, чем во Франции. Как будто бы все складывается против. Но, на самом деле, все зависит оттого, как справляться с этим. Как я уже говорила, врачи разрешают мне играть. Перед началом турнира я ходила к ним, они проверяли, делали сканирование и сказали, что я могу играть, пока я справляюсь с болью. Все в моих руках.
Что Юрий хотел бы, чтобы Вы сделали?
Мария: Юрий (смех)? Что он хотел бы, чтобы я сделала? Я знаю, что он бы сам хотел сделать. Он хотел бы поехать в горы и кататься на лыжах весь год. Но что касается меня, он хочет, чтобы я была здорова. Это самое главное. Потому что, прежде всего, когда я не дорова, я несчастлива. Сложно выходить на корт, чувствуя себя несчастной, да.
Вы действительно похожи на лебедя в этом платье.
Мария: Спасибо. Я рада, что Вы догадались. Надеюсь, все остальные - тоже (смех).
Вы у себя ассоциируетесь в чем-то с лебедем?
Мария: В чем именно?
Вы сказали, что это платье по мотивам Лебединого Озера.
Мария: Да, так и есть.
Вы чувствуете родство с этой птицей?
Мария: Я не думаю, что платье изначально создавалось по такому замыслу. Сначала у него не было столько воланов сзади. Я захотела, чтобы их было больше, и в итоге платье стало напоминать лебедя. Даже на вешалке оно не выглядит таким «лебединым», как на мне (смех). Не знаю. Я просто связала его с лебедем, потому что лебедь обычно белый, хороший и в то же время странный, необычный.
Здесь эти птицы находятся под охраной.
Мария: Это действительно нужно было говорить (смех)?
Как Вы думаете, у них тут водятся соколы?
Мария: Соколы? Это лебедь.
У них есть настоящий сокол, который патрулирует тут землю каждый день в 9 утра.
Мария: Сокол может клюнуть лебедя? Я не знаю, может? Боже, мне лучше обрезать эти «крылья» с платья.
Это платье самое любимое из того, что делали для Вас?
Мария: Я бы не сказала, что оно любимое. Я хочу сказать, что не так много можно придумать, работая с белым, и с ним всегда приходишь к классике. Просто стараешься придумать что-нибудь оригинальное, какие-нибудь детали, которые можно добавить. Наверное, я уже говорила, чёрное платье, которое я носила на ЮС Опен в прошлом году, должно быть моим любимым, просто потому что, ну, я победила в нем, и оно было очень красивым. Идея для него была взята, ну вы знаете, из "Завтрак у Тиффани", в общем всё так сошлось. Это было идеальным решением. Какие ещё любимые платья у меня были? Я думаю, костюм, который я носила на Nasdaq Open, чёрный топ-корсет с юбкой, ещё один из моих любимых нарядов, потому что он был немного более "рискованным", чем другие мои наряды.
Кроме того, что очевидно, что особенно важно для Вас, чтобы победить на турнире, какая часть Вашей игры?
Мария: Просто уверенность в себе, прежде всего, знать, что уже выигрывала здесь раньше и нести это с собой на корт и представлять себе, попав в трудную ситуацию, знать, что я могу выйти из неё хорошим ударом, думать именно об этом. Я знаю, что я это умею. Знаю, что могу выиграть. Просто брать ситуацию в свои руки, выдавать хороший удар, когда это необходимо.
Состояние плеча мешает Вам обрести эту уверенность?
Мария: Чем меньше думаешь об этом, тем лучше. Вот если Вы зададите мне еще один вопрос на эту тему, я буду еще больше об этом думать.
На Френч Опен я видел Вашего отца улыбающимся и смеющимся.
Мария: Серьёзно? С ума сойти.
Можете рассказать о нём? Мы на самом деле не так много знаем о Вашем отце.
Мария: Мой папа личность. Но, к сожалению, вы можете видеть его только когда я играю, когда он сидит на трибуне. Я думаю, он один мог бы делать хорошие реалити-шоу. Я ему предлагаю заняться этим, как вариант, сейчас или после завершения моей карьеры. В действительности он очень весёлый человек сам по себе, даже когда совершенно не думает об этом и не старается быть весёлым. Такой он. Он очень добрый. Я не думаю, что многие это замечают. Они оба, и мама, и папа, так много жертвовали ради меня. Я думаю, это благодаря их доброте. Я очень счастлива, потому что он любит меня, возможно больше, чем кто-либо другой на свете. Он всегда был рядом и в тяжелые, и в хорошие времена. У нас бывают хорошие моменты, бывают плохие, бывает проблема взаимоотношений "отцов и детей", много всего. Но мы быстро это забываем. И, на самом деле, мы очень близки. Наша семья очень дружная. Я думаю, это очень помогает мне в моей карьере, давает мне опору, в конце концов, у меня всегда есть мама, которой я всегда могу позвонить, и она все расставит все по своим местам и вернет мне хорошее настроение. И мой папа, он действительно желает мне только счастья. Проиграла я или выиграла, он выходит с корта и если я играла ужасно, он говорит: "Ты издеваешься надо мной? Это же была не ты, Мария! Это была твоя сестра-близнец. Верни ее назад". По-своему он жесткий и учит меня быть такой в теннисе, и в жизни. Но, в конечном счёте, у него очень доброе сердце и это делает его по-настоящему особенным.
Его юмор проистекает из его непосредственности или любви к жизни?
Мария: Немногие могут понять его юмор. Его порой надо уловить. Когда ты рядом, он просто возьмёт и "отколет" что-нибудь эдакое. И я часто спрашиваю: "Ты серьезно?". А он в ответ: "А что... что такого я сделал?"
Перевод с англ. Kelly, RoyalSpirit © www.sharapova.ru
27.06.2007
|
|
|
|
|
